— Хотя бы пару ведерок, — отозвалась одна из голов. — Но даже не вздумай одна идти!!!!

Я легонько побарабанила пальцами по нарукавнику на правой руке, показалась ящерка.

— И где течет река Смородина?

В сопровождении трех стражников мы с Жутиковым, который нес три пустых ведра, отправились за живой водой. Владимир Николаевич, показавший себя в сражении с лучшей стороны, выглядел довольным и даже не ворчал. Впрочем, роль ворчуна взяла на себя ящерка. Мы вошли в лес.

— Ты заметила, стрелы в том колчане, что ты мне дала, не кончаются, — заметил Жутиков. — Интересно, как это делается? Не знаешь?

— Пока нет. А что?

— Хорошо бы, когда вернемся, такое проделать с бензином в машине, — усмехнулся он.

— Оптимистично звучит, «когда вернемся», — заметила я.

— Навсегда я здесь оставаться не собираюсь! — категорично заявил он и споткнулся о корягу.

— Ай, как неловко! — раздался голос откуда-то сбоку.

Я повернулась: от кряжистого дуба отделилась неприметная до этого фигура Лешего.

— Куда путь держит Нареченная? — спросил он.

— На реку Смородину за живой водой для Горыныча.

— Нечто приболел Зеленый?

— Гастонову птицу проглотил, вот его и мутит. Изжога замучила, — объяснила я.

Леший покачал головой.

— А эти тоже с тобой? — тихо спросил Леший, чуть заметно указав на стражу и Жутикова.

— Да, Яромир без стражи отпускать не хотел, — пояснила я.

— Так-так, ну, эти пожалуй здесь тебя, на опушке, подождут, — отозвался Леший, быстрее увлек меня вперед.

— Эй, Римка!

Я оглянулась. За нами сплошной стеной стояли заросли ежевики. Осторожно раздвинув ветки, я увидела мечущихся по поляне стражников и удивленного и раздосадованного Жутикова с пустыми ведрами в руках.

— А этот нам, пожалуй, пригодится, — усмехнулся Леший.

Кусты на противоположной стороне поляны заколыхались, и стражники бросились в ту сторону. А Леший тем временем ухватив Жутикова за руку, втянул его на эту сторону зарослей. Немного оцарапанный, Жутиков выглядел ошарашенным.

— Ой, а ведерко третье куда дели? — поинтересовалась я. — Ничего доверить нельзя, — осторожно раздвинув ветки, я подхватила оброненное ведро.

— Ну, Римка! Опять твои дурацкие выходки! — возмущался Жутиков, потирая поцарапанную щеку.

— Никакого уважения к Нареченной! — пожаловалась Лешему моя ящерка, высунув любопытную мордочку.

— А стрелок, говорят, отменный, — усмехнулся в бороду Леший.

Леший вполголоса рассказывал мне о лесе, учил читать следы и пояснял, какое растение что врачует и от каких недугов помогает. А Жутиков, позвякивая ведрами, шел сзади, и ворчал, вполголоса перечисляя всё претензии, разумеется, во всём происходящем виноват был только один человек — я.

— Не обращай внимания на ворчанье, — усмехнулся Леший. — Это у него защитная реакция организма. Спутник твой, человек к чародейству не способный и в него не верящий, пытается найти хоть какое-то объяснение всем чудесам. К тому ж, в душе он добрый, хоть и злоязычен порой безмерно.

Когда мы вышли к окраине леса, я уже читала Лешему следы и различала растения.

— Пересечете луг, а там, в низинке, и река Смородина бежит. Да привет Водяному передавай, — попрощался с нами Леший. — А я вас здесь подожду, да на обратном пути провожу.

Мы с Жутиковым пошли через луг. Я с интересом смотрела вокруг, теперь, когда Леший открыл мне дар единения с природой, многое виделось иначе. Растения, цветы и травы открывали свои тайны, я интуитивно понимала их язык. А Владимиру Николаевичу явно надоело ворчать, некоторое время он даже молчал. Глубокая царапина от шипов ежевики на щеке кровоточила. Я сорвала подорожник, размяла пальцами листок и приложила к царапине Жутикова. Он сначала дернулся от моего прикосновения.

— Чтобы кровь остановить, — пояснила я.

— Много ты в этом понимаешь! — буркнул он, прижимая листок к ране.

— Теперь знаю, — весомо ответила я.

— Вот скажи мне, Римк, и что они с тобой носятся как с писанной торбой?! — наконец, спросил он. — Мне, ну хоть бы слово сказали, а тебе… Ах, Римма! Ах, Нареченная… Да, кстати, ты что всерьез собралась замуж за этого…принца датского?

— Наследник он, Князь, — поправила я.

— А, один фиг, — отмахнулся Жутиков. — А как же Антоха? У вас ж с ним типа любовь? — язвил он. — Хотя, с другой стороны: кто Антоха и кто Князь, женщины никогда постоянством не отличались…

— Хотите, я вас в мышь превращу? — обернувшись, ласково спросила я, прищурив глаза. — А потом отдам Василию…поиграть? Как к Бабе Яге вернемся, напомните, пожалуйста!

— Злыдня! — бросил он и гордо задрав голову, шагнул вперед, демонстрируя оскорбленное достоинство.

Наконец мы спустились к реке. О том, что ключ с живой водой совсем близко догадаться было несложно: трава здесь была особенно сочной, цветы — благоухающими и яркими. Жутиков выпустив из рук ведра, устало опустился на песок.

Что дальше? Нырнуть? Позвать Водяного? Я задумчиво смотрела в прозрачную воду.

— Чего сидим? Кого ждем? — ехидно поинтересовался Жутиков.

Я отмахнулась от него, глядя на блики солнца на воде.

— Ну, как хочешь, а я искупаюсь!

Жутиков разделся и, осторожно проверив ногой воду, вошел в реку. Поплыл. Тоже что ли искупаться? Жутиков, неловко махнув руками, нырнул.

Ладно, сначала живой воды найдем для Горыныча, а уж потом тоже искупаюсь.

Жутиков не появлялся. Всё ныряет? Вот уж не подозревала его к любви в плаванье. Хотя при такой жаре да ещё после боя, купанье — самое то, что нужно для уставшего тела.

А Жутиков всё не появлялся. Я почувствовала неясное волнение. Вот только этого не хватает! Я-то сама нырять не умею!

— Владимир Николаевич, вы где? Эй, хватит шутит! Где вы?

— Спасать его надо! — раздался голос ящерки.

— От кого? — спросила я, быстро раздеваясь.

— Русалки на реке Смородине ключ с живой водой охраняют! А он без спроса в воду пошел, — пояснила ящерка.

— Что ж ты раньше молчала?!

Я, опустив ящерку на лежащий на песке шлем, стремительно вошла в воду. Надо нырнуть… А я не умею…Я зачерпнула в пригоршни речную воду.

— Водяной, мне нужна твоя помощь! — всё своё отчаянье вложила в это обращение, вызывая мысленно образ покровителя воды. — Водяной!

Секунда за секундой, а Водяной не появлялся. Обратиться в рыбу и искать Жутикова? Я попыталась представить рыбу. В памяти почему-то возникали только образы золотых рыбок из аквариума в офисе. А если меня съедят… Я сосредоточилась, представляя себя золотой рыбкой… Серебристая переливающая чешуя…голубоватые плавнички…Я неожиданно плюхнулась в воду. «Получилось!» — в панике мелькнуло в голове.

— Звала Нареченная? — раздался знакомый голос.

Я с надеждой подняла голову на голос. Водяной! Покровитель воды зачерпнул горсть воды вместе со мной и поднес ближе к себе.

— У меня Жутиков пропал! — пожаловалась я. — Нырнул и пропал!

Водяной усмехнулся в бороду, на мгновение прикрыл глаза.

— Девочки, а ну, верните, что не ваше! — строго прикрикнул он.

— Почему не наше? — раздался возмущенный голосок. — Без спросу пришел и не наш?!

Из воды появилось симпатичное девичье личико. Зеленоватые бровки возмущенно нахмурены.

— Отпускайте, это паж Нареченной, — пояснил Водяной и отпустил меня в воду.

Я старательно зажмурилась и мысленно вызвала свой родной образ. Мгновение и я, вынырнув из воды, жадно хватала воздух.

— Паж?!… - раздалось несколько голосов и на поверхности воды появилось ещё несколько девичьих голов, с любопытством рассматривающих меня.

— Паж, паж, — подтвердила я, отжимая мокрые волосы. — Так что верните, девочки!

— И где в мире справедливость?! — возмутилась первая.

— Это бунт? — поинтересовался Водяной.

— Что вы, повелитель, просто взываем к справедливости! А как же традиции?! К нам без спросу пришел? Пришел. Без подарка? Без подарка! И не наш? — притворно возмущалась она.