Сзади, чуть слышно потрескивая, подкрадывалось магическое пламя. Смеясь над моей нерешительностью, языки пламени складывались в причудливые оскаленные пасти. Надо решаться. Огонь. Плазма! Я сосредоточилась и, ладонь, на которую я смотрела, ярко вспыхнула, сливаясь с пламенем. На мгновение в воображении возник образ обожжееной плоти и острая боль охватила руку.

— Нет! — прогнала я воображаемую картинку. — Нет! Я пламя! Плазма! Стихия!

Ярко вспыхнув, я слилась пламенем, ощущая свободу и единение со стихией. Полная свобода и ощущение мощи! Огонь, сила способная вызвать испуг даже у присмиревших чародеев! Мы жадно тянулись вверх, где больше воздуха, вширь, чтобы дотянуться до новых деревьев, жалобно отпрянувших от наших языков, беззащитных перед нами. Мы огонь, а они всего лишь… пища! И эта трава, и те сосны, и эти жалкие людишки — пища! Я рокотала, языки моего пламени жадно охватывали всё больше и больше, заставляя пятиться и отступать людишек, заслоняя лица в тщетной попытке спастись. Странно, смутно-знакомые голоса отвлекали меня: «Римма! Римма»! Римма? Сосна вспыхнула свечкой и опала в мои жадные объятья. «Римма!» Да что такое?! Римма… Я… — Римма. Я словно очнулась, ужаснувшись своему желанию сжечь всё, до чего смогу дотянуться! Огонь опал, покорно затихая и ложась к моим ногам. К ногам. Огонь? Ай!… Жжется!… Воды! Ледяные струи дождя залили тлеющий пепел, Ураганный ветер разметал дым и пар. Я стояла в эпицентре этого урагана, управляя им, упиваясь собственной мощью. Всё! Достаточно. Ветер стих, напоследок разметав мои волосы. Дождь прекратился, уронив последние тяжелые капли.

Я огляделась. Наблюдающие за поединком отступили далеко от первоначального места. Вокруг всё было выжжено и покрыто мокрым пеплом. На границе выжженного круга, скорчившись, лежали чародеи. Я потянулась к ним силой. Живые. Истощенные. Обессиленные и без силы. Победа. Победа! Я почувствовала жалость к поверженным. А вот они-то жалеть меня не стали б! Ну что ж… Я набросила на них морок одежды.

К краю выжженного круга приблизился Светомир, ударил посохом:

— Победа в поединке за ведьмой Риммой!

— Слава Верховной Ведьме! — гаркнула Баба Яга и по-разбойничьи свистнула. Ей вторили остальные ведьмы.

— Ведьма Римма подтвердила свое право, — продолжил Светомир, дождавшись, когда восторженные крики ведьм поутихли. — А также снимается обвинение с охотницы Мирры.

Поверженных чародеев окружили чародеи-лекари. Я шагнула к ним.

— Помощь нужна?

— Нет, спасибо, — сквозь зубы бросил один из них.

Спасибо так спасибо. Я коснулась сознания чародеев. Живы. Только вот силу свою вряд ли когда обретут. Ну что ж, знали, на что шли. Я зябко повела обожженной рукой.

Стремительно подошедший ко мне Яромир накинул мне на плечи плащ.

— Поздравляю, наставница! — улыбнулся он и, счастливо рассмеявшись, приобнял меня.

Ведьмы обнимали меня, трясли, смеялись, поздравляли. Яга тем временем обследовала мою обожженную руку.

— Эх! След-то от этого ожога останется, такое не сведешь, — посетовала она.

— Пусть останется на память, — усмехнулась я.

— А Мирра? — напомнил Князь. — Где Мирра?…

Баба Яга лукаво усмехнувшись, вытащила из кармана маленького мышонка. Протянула Князю.

— И… что делать? — спросил Яромир, с нежностью поглаживая попискивающего мышонка.

— Или ты Князь сказок не читал? — засмеялась Баба Яга. — Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок!

Князь коснулся губами мышонка и опустил его на землю. Через несколько мгновений на месте мышки выпрямилась зардевшаяся Мирра. Яромир стремительно обнял её, прижав к груди.

— Ведьмы и чародеи! — громко объявил он. — Представляю мою невесту — Мирру! — он протянул руку в сторону чародеев. — Кольцо!

Светомир передал ему кольцо Наречённой и Князь надел его на палец невесты. И… по синему камню пробежали искры, кольцо замерцало, признавая Наречённую.

Глава 35

Ночь. Небо высокое. Ясное. Луна. Звезды. Сверчки стрекочут. Я сидела на ступеньках Избушки и отдыхала. Испытание позади. Впереди — свадьба Яромира, путь домой. Я теперь Верховная Ведьма. Силы полно, а вот знаний и умений — не густо. Лишь те, которыми поделились со мной Леший, Водяной, русалки, ведьмы, да приобретенные моими экспериментами, подсказанные интуицией, самим даром. Зачастую у меня получалось возможным то, что другими чародеями и ведьмами считалось невозможным, потому что я просто не знала, что творимое мной — «невозможно». Учиться, учиться… Я потянулась. Скоро домой. То, для чего меня призвали в этот мир, сделано. Черную нежить мы одолели, дар Яромира — вернули, открыли, опять же его счастье с Миррой устроили. Домой!… Только сердце неспокойно — Ратмир. Спасший меня, мной спасенный. Такой родной. Любящий и… любимый. И не знаю, что тому причина — магия ритуала на крови или…любовь. Я не могу здесь остаться. В моем мире — а разве этот не стал тоже моим? — у меня родители, родные, друзья. Да и «мавр сделал своё дело, мавр должен уйти»… И кошки скребут на душе. Ратмир… Я знаю, с ним всё в порядке, я чувствую. Как знаю и то, что он думает сейчас обо мне.

После завершения поединка бурно праздновали мою победу, чествовали Верховную Ведьму. Энея и другие ведьмы на радостях даже сняли с чародеев заклятья, избавили от хвостов, копыт и рогов. Все счастливы. Все довольны. Или почти все, если учесть потерявших силу чародеев. Князь готовится к свадьбе. Светомир пообещал подготовить всё, для ритуала возвращения нас с Жутиковым в наш мир. Ближайшая возможная дата — в полночь через четыре дня, следующая возможная — через полтора года. Яромир настаивал на моём присутствии на их с Миррой свадьбе.

— Ты моя наставница, — упрямо твердил он, не сдерживая улыбки, — ты не можешь мне отказать в этом!

— Я Верховная Ведьма, я всё могу, — смеясь, препиралась я.

— Можешь, — согласился Князь, — поэтому-то ты и должна быть на нашей свадьбе!

Я согласилась, поэтому подготовка к свадьбе идет ускоренными, просто бешеными темпами. А я с восхода солнца и до заката учусь. Сила без знаний мало чего стоит. В редкие моменты отдыха — помогаю в подготовке к свадьбе. Яромир надеется, что я передумаю и останусь еще на полтора года. Советники его — против. Верховная Ведьма хороша как символ, а советники бояться двоевластия в стране. Тем более в прошлом были прецеденты: попытки верховной ведьмой подчинить Княжество своей власти, стать единственной ведьмой. И ведь почти добилась, изведя полстраны, втянув Княжество в жестокую братоубийственную войну. Так что, пора тебе Римма, пора…

Ратмир… Попросить Злату прокатить меня до границы? Хотя, ведьма я или нет?! Где моя ступа с метлой?!

— Встань передо мной как лист перед травой! — Я щелкнула пальцами, как учила меня Баба Яга.

Упрямая ступа появилась с четвертой попытки призыва, маловато у меня опыта в хитросплетении пальцев. Зато с метлой, сделанной собственноручно под чутким руководством бабуленьки, проблем не было. Стоило позвать — и вот пританцовывает передо мной. Изящно забраться в ступу не получилось, точнее уж взгромоздилась и прыгнула, под ехидное похихикиванье Жутикова, бессонной от любовного томления ночью сочиняющего стихи к Яге. Снять с него чары Баба Яга пока отказывается, мотивируя тем, что «так для всех безопаснее, к тому же, как женщине, очень лестно ухаживание».

— Полетели!

Я летела в приподнятом настроении, подмурлыкивая песенки. Уже на подлете к лагерю воинов я осознала некоторую нелепость происходящего. Сейчас свалюсь на спящий лагерь как снег на голову, меня ж еще и обстреляют… Приземлилась в стороне от лагеря. Выкарабкалась, выбралась из ступы — хорошо, что этого Жутиков не видел, вот бы гоготал в голос! — и набросила полог невидимости на ступу с метлой. Не долго думая, обратилась синичкой и полетела к лагерю.

Ночь. Где-то близко ухнула сова. Ой, не тот облик я себе выбрала! Я быстро спикировала вниз, к самой земле, затаилась. Сова пролетела совсем рядом. Нет, уж, лучше на своих двоих. Лес принял меня как родную. Травы ласкали ноги, ветки сами отодвигались от лица. Я замедлила шаг. Как я попаду в лагерь? Часовые бдят, молодцы! Я присела на траву, обхватив колени. Задумалась и рассмеялась. Я же ведьма! И двинулась вперед, отводить глаза часовым и всем бдящим-неспящим. Ратмир не спал. Сидел у костра, задумчиво глядя в огонь и не видя ничего. Он почувствовал мое приближение. На лице расцвела неуверенная улыбка, и Ратмир, встав с земли, повернувшись в мою сторону, искал меня глазами. Я шагнула к нему и сняла заклятье отвода глаз.